Те, кого мы называем художники-авангардисты так себя не называли. В чем же состояла эта новая философия и как она воплотилась в произведениях художников-авангардистов?
Казимир Малевич, Ольга Розанова, Михаил Ларионов и другие «авангардисты» оказались на передовой искусства 20 века, но к себе они этот термин не применяли. Хотя созданные ими искусство и философия не просто всколыхнули, а перевернули культурный мир с ног на голову. Сами художники навсегда вошли в историю как первооткрыватели дивного нового мира — того, что сегодня мы называем авангард.
Новое искусство — новая реальность
Если бы не шедевры великих художников минувших лет, которые даже сегодня мы восторженно разглядываем в прохладных залах картинных галерей, никакого авангарда бы не возникло. Однако между классическим искусством и «современным» есть одно принципиальное различие. Искусство прошлого копировало окружающий мир и пыталось тем или иным образом воссоздать его на холсте. Например, в портретах, натюрмортах и пасторальных пейзажах. А искусство авангарда создало мир собственный, никак не связанный с реальностью. Оно вообще создало собственную реальность: со своими правилами, законами и смысловыми отношениями. А иногда с их полным отсутствием.
Новое искусство алогично
Эта мысль принадлежит выдающемуся супрематисту — именно так он сам себя называл — Казимиру Малевичу. Правда, до супрематизма был алогизм — то есть искусство, лишенное логики. Вернее говоря, лишенное привычной обывательской логики, но основанное «на законе истинно новом, заумном». Если до этого в картинах подразумевался какой-то смысл — яблоки на натюрмортах были круглые и лежали на столе, а у людей на портретах были глаза и уши, — то Малевич перечеркнул все эти «предрассудки» красными крестами. Как на картине «Частичное затмение в Москве» он поступил с портретом Моны Лизы. Совмещая несовместимое, объединяя в одной картине изображения предметов и явлений из совершенно разных областей, Малевич протестовал: против мещанства, косности ума и буржуазной узколобости современников.
Новое искусство — это протест и эпатаж
Эпатировать и бросать вызов — любимые увлечения художников-авангардистов. Можно сказать, они находились в постоянной междоусобной гонке, кто сделает это лучше всех. Измазать лицо краской и пойти по людной улице, вставить ложку в нагрудный карман пиджака, назвать сборник своих произведений «Пощечина общественному вкусу» — так авангардисты атаковали все устаревшее и мещанское. Такое ощущение, что чем более радикальную идею высказывал творец-авангардист, тем радостнее ее встречали коллеги по цеху. Хотя одновременно с тем очень опасались конкуренции. Владимир Татлин, например, занавешивал окна мастерской, чтобы Малевич случайно не подглядел его прорывные наработки — «контр-рельфы», например.
Новое искусство — народное
Хотя Казимир Малевич и претендовал на звание самого алогичного художника, некий подтекст в его действиях все же присутствовал. Например, ложка, которой он украсил пиджак, возникла не просто так. Это отсылка к народному промыслу, к простому крестьянскому творчеству, которое стало для художников-авангардистов неиссякаемым источником вдохновения. Прялки, сундуки, деревянные игрушки — все эти элементы народного быта напоминали о неком будоражащем душу примитивизме, возвращали к чему-то настоящему и исконному. Образы крестьянства — и даже их своеобразная романтизация — любовно отражены в работах многих русских авангардистов и традиционно противопоставлены рафинированности буржуазии.
Новое искусство научно обосновано
Однако, не единым возвращением к истокам промышляли авангардисты. 20-й век породил множество научных изысканий и попыток познать мир вокруг человека и того, как сам человек этот мир воспринимает. Художников-авангардистов эта волна тоже захватила, и они устремили пытливые взгляды в сторону научного. Например, открытое в конце 19-го века рентгеновское излучение вдохновило на исследование световых спектров и способности предметов пересекать «отраженные лучи различных предметов». Именно эти разнородные цветастые лучи наполняют картины Ларионова, а сама техника так и называется — «лучизм». Ларионов манифестировал: цель живописи — передать образ четвертого измерения с помощью отраженных лучей, которые наполняют форму цветом, а значит — смыслом.
Новое искусство — искусство синестезии
Синестезия — такой способ восприятия реальности, когда раздражение одних органов чувств вызывает реакцию у совершенно других. У цвета может появиться запах, а у вкуса — звук. Визуализировать проявления этого сенсорного феномена любил Василий Кандинский. Благодаря его размышлениям появилась теория соответствия цвета и звука, согласно которой определенный звук дает определенный цвет: флейта — желтый, виолончель — небесно-синий, а та или иная высота тона — линию более толстую или тонкую. Даже свои картины Кандинский называл «Импровизациями» или «Концертами». Ученые до сих пор не решили, можно ли считать теорию художника научной, но, если всмотреться в его картины, иногда действительно можно услышать музыку.
Новое искусство наполнено пустотой
Когда Малевич впервые презентовал общественности «Черный квадрат», он сказал: «Я преобразился в нуле форм и вышел за нуль к творчеству, то есть к Супрематизму, к новому живописному реализму. <…> Наш мир искусства стал новым, беспредметным, чистым». Таким образом один из самых непонятных символов авангарда — «Черный квадрат» — оказался началом всех начал. Одной из частиц, которые составляют вселенную, любую мысль и любое творчество. Дальше «квадрата» пойти уже нельзя, он как компьютерный пиксель, начало любого изображения, нулевая форма, которая содержит в себе все смыслы и одновременно не содержит ни одного. Такие трансцедентальные переживания рождались не только у Малевича, но и у его коллег: Натальи Гончаровой, Ольги Розановой, Ивана Клюна. Все они заявляли: живописи настал конец. И в этом смысле «Черный квадрат» — идеальная иллюстрация для такого утверждения.
© Times of Ukraine